Эмма Меньшикова. На расстоянье сердца

ПРИВИВКА

Не торопись! – твердил отец мне с малых лет,

Остерегал от необдуманного слова.

Мол, в ярости слепой наговоришь такого,

О чём сто раз потом придётся пожалеть.

Он и чужим словам учил не доверять:

И мягким, льстивым – даже более, чем колким.

Всё наущал меня держать как ёж иголки,

Не допуская близко к сердцу всех подряд.

Но далеко отец – и я начистоту

Скажу, что мне пошли не впрок его уроки.

Поскольку минули все мыслимые сроки,

А я иголками никак не обрасту.

Седа как лунь, стара, а сердце не уйму,

Когда оно горит, когда ему неймётся…

Отец был прав. Но колкость и немотство

Так и не смог привить он сердцу моему…

* * *

Писать стихи…

Ну, это очень просто!

Как жить, дышать, молиться и страдать.

Всего лишь слушать,

Как щебечут звёзды,

И песни эти заносить в тетрадь.

Всего-то душу

Открывать, как Богу,

Невесть кому, живущему вдали,

И слёзы лить,

И провожать в дорогу

Слова, летящие, как журавли….

* * *

Дорога к дому моему бежит издалека –

Там дедов хутор и река – вода в ней глубока…

Там те же звёзды до сих пор мерцают в вышине,

А дома нет, и сада нет: они живут во мне.

Всё в памяти моей пока не тронуто быльём,

Сидит отцовская родня на лавках за столом,

И пахнет в доме молоком, и печка льёт тепло,

И вдруг взовьётся песня так, что задрожит стекло…

Всю жизнь трудились на разрыв – и пели, душу рвя,

А ныне там земля пуста да шелестит трава.

И песни эти не слышны, и судьбы как во тьме,

Но помню я – и все они живут, поют во мне…

* * *

Лесные полосы прозрачны...

Сквозь них просвечивает даль.

Там облака бегут враскачку,

И машет веткой краснотал..

Пустынно и в душе осенней –

Ни звука там и ни лица,

И проступает всё яснее,

О чём не знаешь до конца.

РЕКА ЗАБВЕНИЯ

– Поехали домой! –

куда-то мама просится…

Но каждый день её –

как с чистого листа.

Глядит в окно, а там

чужая жизнь проносится,

и в комнате сидит

она случайной гостьицей,

но даже чай испив,

не омочит уста.

И жажды не уняв,

не утолив желания

найти, узнать себя

на этом берегу,

глядит она с тоской

на лица безымянные,

всё тщится разгадать,

кто чьей родни и звания,

и в чём её вина,

и перед кем в долгу.

И то ли это ей

дано за прегрешения –

стоять в забвенье у

текущей вдаль реки…

А может, налегке

за Божье угождение

живёт она теперь

на свете как блаженная –

и прощена уже

за все свои грехи…

ГДЕ ВЗЯТЬ СЛОВА

Где взять слова, когда уходит жизнь бесстрастно,

Когда стремится вдаль её река,

Которую, как и любовь, держать напрасно

В размытых временем усталых берегах,

Как передать души измученной смятенье,

Что слышит на Земле небесный зов,

Но так полна ещё восторга и томленья,

Что рассказать об этом не хватает слов.

* * *

Поля заснеженные дремлют,

Лелея сон хлебов своих…

О, как люблю я эту землю,

И этот снег, и этот миг,

Когда лишь небо надо мною,

Когда лишь свет и свет кругом –

И это таинство земное

Как сон о чём-то неземном…

ЗИМА В ПЕРЕДЕЛКИНЕ

Заснеженная тишь, писательская пу^/стынь.

В угрюмом полусне склонились дерева.

Ни шороха вокруг, ни палой ветки хруста,

Лишь стайками шуршат слова, слова, слова…

Испуганно вспорхнут они меж сосен парка,

Легко взметнутся ввысь у дома, где живут

По кельям-номерам одни старухи-парки

И словно нить судьбы в безмолвии прядут…

Их время утекло, слова их позабыты,

Да и зачем слова, когда им грош цена.

А те, кто на словах стал присно знаменитым,

Так нынче все они – лишь лики на стенах…

Заснеженная тишь. Писательская пустынь.

Белым-бела земля, и свет над головой…

В аллеях ни души, а мир высок и грустен,

И стайки чьих-то строк витают над тобой…

ЗВОНОК ИЗ ПРОШЛОГО

Молила: только позови!

А нынче голос не узнала.

Всю жизнь лечилась от любви,

А оказалось, жизни мало.

Уже и голос позабыт,

Лицо и жесты – как в тумане,

Но память сердце не обманет

И вспять не повернёт судьбы…

Вот как положено твердишь

Ты что-то про семью и дачу,

А сердце слушает и плачет

О том, что ты не говоришь…

* * *

Не надо мне тебя – не приручай.

Мой крест тяжёл, но он – от Бога.

Его несут на собственных плечах,

Не прибегая к дружеской подмоге.

Не надо мне тебя – не говори,

Что я дороже всех на свете.

У нас с тобою разные миры –

Ты на земле, а я витаю где-то.

Не надо мне тебя – и не тревожь

Мне душу суетным признаньем.

Пройдёт над миром легкокрылый дождь –

И всё пройдёт однажды утром ранним…

* * *

Ты далеко… Но ближе не бывает:

На расстоянье сердца мы с тобой.

Пусть как поэт горазда на слова я,

Но этих слов и у тебя – с лихвой.

Ты их писал другим, вплетал навечно

Их имена в канву своих стихов.

А я пришла незваная, под вечер,

Закованная в тысячу оков.

Мне сладостен их звон и тяжесть ноши,

Что от Земли мне оторваться не даёт.…

Но дни и ночи, дни и ночи, дни и ночи

Открыт путь сердца, что к тебе ведёт.

И пусть необязательны как будто

Слова меж нами, но хочу и в них

Быть рядом… А когда уйдём в распутье,

То поживёт за нас хотя бы стих…

* * *

Нет, нет, не стоит сожаленья

Из прожитого ничего.

И даже если боль и жженье

В груди при имени его...

И даже если слёзы градом,

И даже если злость берёт,

Что счастье было где-то рядом,

Да если б ведать наперёд…

Ничто не стоит сожаленья:

Здесь путь души – и нам ли знать,

Как ей земное притяженье

Назначено одолевать.